Согласно данным немецкого министерства, таможенный контроль грузовиков с гуманитарной помощью Украине на польско-украинской границе запланирован на 7 октября.

Грузовики с гуманитарной помощью из Германии для востока Украины должны пройти таможенный контроль на пункте контроля польско-украинской границы Ягодин 7 октября. Как сообщает информагентство dpa в воскресенье, 5 октября, со ссылкой на министерство экономического сотрудничества и развития ФРГ, после прохождения границы более ста грузовиков из 17 немецких городов направятся в центр распределения в Киеве. Там груз будет переупакован и доставлен в различные регионы Украины.
Уточняется, что треть гуманитарного груза планируется закупить непосредственно на Украине, чтобы поддержать экономику страны. Кроме того, благодаря этому поставки будут "соответствовать существующим запросам", сообщили в ведомстве.
Гуманитарный груз содержит, в частности, переносные дома, передвижные кухни, отопительные приборы, зимнюю одежду и одеяла. Помощь предназначается, в первую очередь, жителям Харькова, Славянска, Мариуполя, Запорожья и Днепропетровска и находящимся там беженцам, говорится в сообщении министерства экономического сотрудничества и развития ФРГ от 4 октября. Глава ведомства Герд Мюллер (Gerd Müller) планирует 14 октября лично участвовать в передаче части груза жителям Харькова
DW.DE

Координатор правительства ФРГ по сотрудничеству с РФ — об отношениях с Москвой
В Москве с визитом побывал спецкоординатор правительства ФРГ по сотрудничеству с Россией, Центральной Азией и странами Восточного партнерства ГЕРНОТ ЭРЛЕР. Корреспонденту “Ъ” ГАЛИНЕ ДУДИНОЙ он рассказал, когда будут сняты санкции против РФ.

— На прошлой неделе СМИ сообщили о возможности введения новых санкций против РФ, ссылаясь в том числе на жесткую позицию Берлина. Действительно ли это так?

— В вопросе санкций Германия традиционно выступала со сдержанных позиций, стремясь к компромиссу с другими европейскими странами, некоторые из которых форсировали процесс. При этом Берлин всегда настаивал, чтобы на каждом этапе принятия санкций путь назад оставался открытым — в случае, если политика России будет конструктивной.

Однако сейчас многие европейские политики, в том числе и немецкие, разочарованы действиями РФ и российского руководства. Сейчас речь идет о реализации соглашений контактной группы от 5 и 19 сентября. Но, к сожалению, мы не видим, чтобы Россия была активно вовлечена в их воплощение. В частности, по итогам моих переговоров в Москве мне неясно, как будет осуществляться контроль границ. Очевидно, что у России есть сомнения на этот счет: неожиданно ставится вопрос, какие именно отрезки границы имеются в виду, как далеко распространяется контроль, поднимается тема суверенитета РФ.

Мы практически не видим давления России на людей, которые контролируют Донецк и Луганск, чтобы пункты договоренностей могли исполняться шаг за шагом. Ополченцы в Донецке и Луганске намерены провести собственные выборы 2 ноября, что не предусмотрено соглашениями контактной группы. Это означает, что они трактуют договоренности как шаг к независимости, которая вслед за присоединением Крыма стала бы тяжелым ударом для территориальной целостности Украины.

Нам недостаточно деклараций в духе доброй воли. Теперь немецкие политики — не только канцлер, но и глава МИДа Франк-Вальтер Штайнмайер — ожидают, что договоренности, которые подписаны Россией, будут еще и выполнены. Нужны действия, нужна активность на местах.

— Как вы будете оценивать положительную или негативную динамику дальнейшего развития ситуации?

— Это просто: должны быть выполнены 12 пунктов договоренностей 5 сентября и 9 пунктов договоренностей 19 сентября. Другого мы не требуем. Они же примерно соответствуют семи положениям, которые Владимир Путин обнародовал в Улан-Баторе, а также мирному плану Петра Порошенко.

Прошло достаточно времени, чтобы приступить к реализации договоренностей. Погибли 3,5 тыс. человек, и там, где не стихает огонь, в том числе в аэропорту Донецка, продолжают гибнуть люди, хотя мы согласовали 15-километровую буферную зону.

— Действия украинской стороны по реализации договоренностей вы оцениваете как более успешные?

— Я не хотел бы сейчас противопоставлять российскую и украинскую стороны. Мы всегда адресовали и Киеву наши наблюдения и требования, открыто критиковали отдельные аспекты украинской политики: недостаточное отмежевание во время Майдана и после от праворадикальных сил; отсутствие ясности по стрельбе на Майдане в феврале и трагедии в Одессе. При этом глава МИД Германии был единственным, кто действительно побывал в Одессе. Так что мы активно ведем диалог и с украинской стороной, а не просто выступаем с требованиями в адрес России. Мы с самого начала стояли на том, что у проблемы нет военного решения, и теперь, конечно же, приветствуем объявленное перемирие и возобновление прямых контактов, в том числе между Петром Порошенко и Владимиром Путиным.

— В начале сентября Российско-германская внешнеторговая палата представила результаты опроса по влиянию экономических санкций на деловой климат в России. Большинство респондентов высказались о санкциях негативно. Как это воспринимают в Берлине?

— В Германии на эту тему ведутся активные дискуссии. Конечно, мы приняли во внимание заявление Восточного комитета германской экономики и знаем, что примерно 350 тыс. рабочих мест в Германии зависят от торговли с Россией. В прошлом году двусторонний товарооборот составил €76 млрд; мы зависим друг от друга в сфере энергоресурсов.

Мы знаем, что санкции, которые ввела не Германия, а Евросоюз по итогам сложнейшего согласования внутри ЕС, вредят нам самим. Но представители немецкой промышленности, которые обращали на это наше внимание, в то же время признавали приоритет политики. У нас есть экономические и промышленные интересы, но первую скрипку должна играть политика. Ведь речь идет об основополагающих вещах, вплоть до мира в Европе: что будет дальше, если нарушаются договоренности, аннексируются отдельные области, привносятся беспорядки в страну? Это настолько серьезная тема, что экономические интересы должны отступить на второй план.

— В каком случае Евросоюз готов расширить санкции?

— Если Россия реально шаг за шагом будет активно стремиться к выполнению подписанных ею договоренностей, новых санкций не будет.

Но у нас уже есть негативный опыт. И у политиков — в том числе у канцлера Меркель, которая всегда боролась за то, чтобы мы не ввели какие-то санкции преждевременно,— появилось разочарование, которое выражается и в языке их выступлений.

Мы надеемся, что Россия поймет, что дело серьезно. Если не будет активного способствования реализации договоренностей, это приведет к новым санкциям.

— Об этом вы говорили в ходе вашего визита в Москву?

— Я приехал в Москву с двумя коллегами-депутатами, чтобы показать, что мы хотим продолжать диалог и верим, что даже противоположные взгляды достойны обсуждения. Мы провели очень хороший предметный разговор с замглавы МИД РФ Григорием Карасиным, с которым открыто обсудили все те вопросы, о которых я говорил. В то же время я разочарован тем, что мы получили отрицательный ответ на наш запрос о встрече с коллегами из Госдумы РФ.

— Они отказались от встречи?

— Да. Мне удалось побеседовать с Андреем Климовым (заместитель председателя комитета Совета федерации по международным делам.— “Ъ”), но не с представителями Госдумы. Такого никогда не было: раньше мы всегда встречались с депутатами ГД, в том числе в марте, когда украинский кризис уже развивался полным ходом, я был в Москве и беседовал с коллегами из Думы. Теперь это внезапно оказалось невозможным. Когда российские депутаты приезжают в Германию, я никогда еще не закрывал перед ними двери, и эти двери по-прежнему останутся открыты. Надеюсь, что это не последнее слово Думы. Но это дурной знак, сигнал ужесточения ситуации и того, что некоторые относятся к текущему положению безрассудно, боятся взаимодействовать с другой стороной.

— Как специалист по России, вы свободно говорите по-русски и знаете Россию лучше, чем многие европейские политики. С этой точки зрения как вы объясняете текущие события?

— Настроение и отношение (к России.— “Ъ”) изменились, и не только в Германии. Перемены беспокоят, и речь идет не только об Украине.

Что, если в России зайдет речь о том, достаточно ли защищены 25 млн русских за границей? На севере Казахстана, в Эстонии, в Латвии? Неудивительно, что эти страны вспомнили о защите НАТО. Хотя подобная угроза кажется нереалистичной, на нее необходимо искать ответ. Мы, в том числе по желанию Германии, избежали отмены соглашений между РФ и НАТО (Основополагающего акта Россия—НАТО по взаимным отношениям, сотрудничеству и безопасности.— “Ъ”), но создали силы быстрого реагирования. Чтобы страны, которые ощущают угрозу, почувствовали себя под защитой альянса.

Это многое говорит о тех настроениях, которые царят и в Германии. Многие задаются вопросом: что, собственно, происходит в России? И не понимают, почему сегодня Россия своим поведением ставит на карту будущее наших взаимоотношений. Если отдавать себе отчет в полноте и плотности культурных, исторических, экономических, энергетических связей между Россией и Германией, понимаешь, как много можно потерять.

Но на Западе есть ощущение, что у российского руководства сейчас иные приоритеты, нежели нацеленность на сохранение партнерства. Мы замечаем, что российская политическая элита стремится к отрицанию Запада, западных ценностей в пользу «других», «традиционных», «не упаднических» ценностей. Мы не рады это слышать и не понимаем, что это означает.

Одна из основ внешней политики — предсказуемость, это залог доверия и партнерства. Но мы не знаем, к чему стремится президент России на востоке Украины. Присоединить еще одну область? Заморозить конфликт, как в Приднестровье? Или будет достаточно особого статуса регионов?

Еще один пример: мы ввели санкции и опубликовали списки тех, кому запрещен въезд в ЕС. У России также есть аналогичные списки, но мы не знаем их содержания. В итоге депутату Европарламента от Германии Ребекке Хармс было отказано во въезде в Москву — такое могло бы случиться и со мной. Мы летим в Москву и не знаем, пустят ли нас.

Наша цель ясна — реализация минских договоренностей. Неясно, какую цель преследует Россия.

— Российские политики неоднократно подчеркивали, что стремятся к прекращению огня и стабилизации ситуации на Украине.

— Да, но какую политическую цель преследует Москва? Почему в речи президента упоминается «Новороссия»? Я знаком с картой Новороссии, в том числе предложенной Дугиным (Александром Дугиным.— “Ъ”), из 11 областей от Харькова до Одессы. Об этой ли «Новороссии» идет речь? Или только об усилении Донецка и Луганска?

Канцлер Меркель подчеркнула, что мы готовы как можно скорее вернуться к партнерским отношениям с Россией. Это достаточно смелое заявление, учитывая те настроения, которые царят сейчас в Германии и в ЕС, особенно в отдельных странах. Но если мы не будем знать, в каком направлении движется российская политика, ничего не получится.

—В Москве сетуют, в свою очередь, на непредсказуемость политики ЕС: мол, встречные шаги со стороны России сопровождаются новыми этапами расширения санкций против нее. В Европе понимают, что это вызывает в Москве разочарование?

— К сожалению, в последние месяцы есть разница между официальной позицией России и реальными действиями. Руководство РФ неоднократно выступало с заявлениями о том, какое политическое решение возможно для этого кризиса, но ситуация вновь и вновь развивалась по-иному. Понятно, что позиция России по Украине существенно изменилась после того, как президент Порошенко склонился к военному решению конфликта и перешел в наступление на ополченцев. В итоге оказалось, что на военное решение ставили и Россия, и Украина.

Сейчас есть основания для того, чтобы изменить ситуацию. Время голословных утверждений — мы за то, мы за это — прошло. Сейчас должны предприниматься реальные шаги. В этом случае я уверен, что возможна остановка и отмена санкций. Мы их не хотим: мы знаем, что мы сами себе вредим, и я слышал достаточно бизнесменов, которые мне об этом говорят каждый день. Чем раньше мы выйдем из санкций, тем лучше. Но это первым делом зависит от политических решений, принятых в Москве.
Ъ

На замещение импортных продуктов, попавших под российские контрсанкции, потребуется более 600 млрд руб. Такую сумму затребовал Минсельхоз на совещании у Владимира Путина с членами правительства. Ключевым направлением программы должно стать строительство крупных логистических центров. Но даже если отечественные аграрии действительно смогут заместить импортное продовольствие, то произойдет это не раньше чем через пять лет.

В пятницу вечером Владимир Путин провел в Ново-Огареве совещание с членами правительства. Тема совещания — содействие импортозамещению, производство продукции, попавшей под российский запрет в ответ на санкции Запада (так называемые «контрсанкции»), закупки из стран — членов БРИКС.
Необходимо рассмотреть план по содействию импортозамещения на 2014–2015 годы, «чтобы ничего и ни в одной из отраслей не давало сбоя», заявил Путин, выступая на открытой части совещания. «Oбсуждался весь комплекс вопросов, связанных с импортозамещением», — пояснил после совещания «Газете.Ru» пресс-секретарь президента Дмитрий Песков.

Основным докладчиком на совещании был министр сельского хозяйства Николай Федоров, отказавшийся раскрыть прессе детали своего выступления.

Источник «Газеты.Ru», знакомый с вопросами, обсуждаемыми на совещании, пояснил, что Путин и министры рассматривали госпрограмму развития сельского хозяйства и регулирования рынков сельхозпродукции.
Она была принята еще в 2013 году и рассчитана до 2020 года. По линии этой программы власти намерены реализовать замещение импорта, попавшего под санкции, в сфере продовольствия и сельхозпродукции. Но программа нуждается в существенной корректировке.

На замещение импорта потребуется дополнительно 625,7 млрд руб. на пять лет, на 2015 год необходимо 77 млрд руб., пояснил «Газете.Ru» Дмитрий Юрьев, заместитель министра сельского хозяйства.

«Минсельхоз поставил вопрос о выделении на импортозамещение дополнительно нескольких сотен миллиардов рублей на пять лет, до 2020 года. Федоров просит всегда с запасом, по старой советской привычке», — сказал источник, не уточнив, сколько средств может быть утверждено на импортозамещение.

Российское власти с 7 августа запретили ввозить из США, стран ЕС, Канады, Австралии и Норвегии мясо крупного рогатого скота, свинину, мясо и пищевые субпродукты из птицы, колбасы, рыбопродукты, молоко и молочную продукцию, фрукты и орехи.
Не вполне понятно, где взять дополнительные миллиарды, чтобы заместить испанский хамон и польские яблоки. Перед совещанием у Путина министр финансов Антон Силуанов сообщил, что в проекте госбюджета на ближайшие три года расходы уже подверглись увеличению — на 11%. Бюджет при этом остается низкодефицитным — 0,6% ВВП.

Но и допрасходы из-за санкций велики. Кроме импортозамещения власти планируют провести вливания в развитие Крыма, а также на реализацию программ развития Дальнего Востока и Забайкалья, на развитие Московского транспортного узла, на поддержку экспорта, на индексацию зарплат военнослужащим…

Силуанов отметил, что в проекте госбюджета остались нераспределенными 70 млрд руб. Эта сумма может быть увеличена до 150 млрд руб. при благоприятной конъюнктуре на углеводороды. Но средств все равно может не хватить на замещение импортного продовольствия.
Дополнительные средства на импортозамещение может изыскать комиссия по оценке эффективности госрасходов, отмечал Силуанов. Комиссию возглавляет первый вице-премьер Игорь Шувалов. Предполагается заново оценить расходы по некоторым программам, их влияние на экономический рост, часть программ сократят.

«Комиссия заседала дважды по теме АПК и импортозамещения. Принято ошибочно считать, что комиссия занимается жесткой аберрацией расходов. На самом деле комиссия оценивает эффективность бюджетных трат и вправе перераспределить госсредства на приоритетные направления», — говорит источник.

Замещение импорта, поступавшего до введения санкций Запада в отношении России, является, конечно же, приоритетным направлением, добавил источник.

Ключевое направление грядущих субсидий — создание по стране крупных оптово-логистических центров для доставки и хранения сельхозпродукции, ее переработки и замораживания. Эта тема обсуждалась на совещании в Ново-Огареве, знает источник «Газеты.Ru».
По его словам, предпочтительнее строить именно крупные логистические центры, которые легче контролировать на предмет исполнения закона. Сами законы придется менять, в частности закон о торговле.

«Функционирование логистических центров будет определено новыми земельно-имущественными, налоговыми и санитарными нормами. Необходимо создать треугольник: торговая сеть или любой магазин продуктов — логистический центр — сельхозпроизводитель. И средства на этот проект могут быть найдены. Кстати, Шувалов недавно во Владивостоке обмолвился о создании таких центров для обработки продукции, идущей из Азии, а также для российской сельхозпродукции, идущей в регион», — говорит источник. За счет изменения законодательства логистические центры должны стать более привлекательными для инвесторов.

Кроме того, на совещании обсуждалась тема, как эффективнее субсидировать молочное производство и мясное, включая производство мяса птицы. Замещение импорта в сфере АПК власти увязывают с реализацией еще одной госпрограммы — по обеспечению продовольственной безопасности.

«Поставлена задача, в соответствии с доктриной продовольственной безопасности, снизить зависимость России от импорта молока до 30%, мяса — до 30%, картофеля — до нуля, винограда — до 50%», — пояснил источник.
По зерну, растительному маслу и сахару уже достигнут уровень продовольственного обеспечения, не зависящий от импорта.

При этом правительство не будет конкретно указывать, какое мясо заместить каким, какие яблоки нужно производить. Рынок решит сам, что лучше, какой продукт — отечественного производства или из дружественных стран, например членов БРИКС, заменит импорт. «Наша задача — создать комфортные правила функционирования рынка продовольствия, заинтересовать инвестора», — резюмирует источник.

«Сейчас у России появилась уникальная возможность субсидировать отечественный АПК, не нарушая при этом норм ВТО», — говорит источник, знакомый с ситуацией. Санкции как бы дезавуируют правила ВТО.

Минсельхоз просит, конечно же, серьезные суммы, считает заместитель директора департамента содействия развития международной торговли ЦМТ Максим Воробьев. «Но проблема не в том, дадут или не дадут эти миллиарды Минсельхозу, а в эффективности этих затрат. И в том, чтобы субсидировать отечественный АПК строго в рамках тех объемов, которые Россия согласовала при присоединении к ВТО», — говорит Воробьев.

Эксперт считает, что нарушать условия членства в ВТО и тем более говорить о выходе из этой международной организации — такие предложения звучат из Госдумы — абсолютно бесмысленно. Россия пока еще не использует на поддержку АПК весь объем даже разрешенных средств. «Например, в соответствии с условиями присоединения к ВТО в рамках «янтарной корзины» объем субсидирования ограничен в 2014 году $8,1 млрд. Но и этот объем сегодня не выбирается в полной мере. Так что России не придется нарушать норм ВТО», — говорит эксперт.

А субсидирование инфраструктуры сельского хозяйства в те же оптово-логистические центры ВТО вообще никак не ограничивает. Это можно делать в рамках «зеленой корзины» ВТО.
Газета.Ру